Место проживания: Россия (Мордовия — около трети населения, сопредельные регионы Поволжья, а также Башкортостан, Татарстан, Московская область), Украина, Казахстан, Узбекистан, Кыргызстан, Беларусь, Латвия, Эстония;

Численность: 500 тысяч человек (в России — 484 тысячи , по данным переписи 2021 года;

Самоназвание: мокшэрзят;

Языки: мокшанский и эрзянский.

 

Откуда взялась мордва?

Историки спорят о формировании мордовского этноса. Достоверно известно, что древнемордовская культура выросла из культуры городецких племен I тысячелетия до нашей эры. Согласно древнегреческому историку Геродоту, они жили в междуречье Дона и Волги «в пятнадцати днях пути к северу от угла Меотидского озера под именем будинов». Меотидским озером Геродот называл Азовское море.

Первое же упоминание народа под именем mordens относится к 332 году уже нашей эры — оно зафиксировано в труде готского историка Иордана «Гетика», вышедшего в VI веке.

С  IX века территория проживания мордвинов располагалась между Русью, Волжско-Камской Булгарией и Хазарским каганатом и называлась по-разному. В восточных источниках она указывается как «страна Буртас», в книге «Об управлении империей» Константина Багрянородного называется «страной Мордия», в русских летописях — «Мордовской землей», а в западноевропейских источниках — Regnum Morduanorum (Мордовским царством).

Пространство в междуречье Оки, Волги и Суры — до параллели современного Саратова на юге в  IX–X веках находилось в экономической зависимости от Хазарского каганата. Каганат держал под контролем устья Дона и Волги, через которые шли основные мордовские товары: мёд и пушнина. В историографии иногда указывается, что Мордовская земля могла быть зависима еще и от Волжской Булгарии — но источниками это не подтверждается.

 

Как была устроена Мордовская земля?

В начале XIII века русские летописи отмечают наличие здесь по крайней мере двух волостей — удельных княжеств, — возглавляемых на каком-то этапе князьями Пургазом (или Пургасом) и Пурешем. Известно, что они вели независимую политику в плане выбора союзников, религиозных культов и передавали власть по наследству.

Во время начала монголо-татарского нашествия, которое прошлось по будущей Мордовии в 1236, зимой 1238–1239 и 1242 годах, все мордовские города были разрушены, большая часть населения убита или угнана в рабство. Центром управления Мордовским улусом при этом монголы сделали город Укек на Волге — находившийся в районе современного Саратова. Однако крупнейшим поселением края и его социально-экономическим центром впоследствие стал город Мокша — его археологические останки находятся в районе села Наровчат Пензенской области. К концу XIV века Мокша был одним из центров Золотой Орды и в некоторые периоды — даже ее столицей. Но в 1395 году Мокша был разгромлен войсками Тамерлана — и больше не возродился.

Было ли присоединение Мордовского края к Руси мирным?

Контакты мордовских князей и русский земель носили системный характер еще до монгольского нашествия — и часто это были отнюдь не мирные взаимоотношения. Так, Новгород (будущий Нижний Новгород) был воздвигнут в 1221 году владимирским князем Юрием Всеволодовичем на месте разрушенной мордовской крепости у слияния Волги и Оки.

Но после нашествия Тамерлана, нанесшего поражение Золотой Орде в Поволжье и Придонье в конце XIV века, в регионе обозначилось превосходство Московского княжества.

Большая часть историков связывает окончательное присоединение мордовских земель к Руси (или России) со Свияжским договором 1551 года и походом Ивана IV на Казань через мордовскую территорию 1552 г. Исследователь мордовской истории Иван Николаевич Смирнов считал, что мирным образом к России присоединились лишь южные мордовские районы в области Мокши, где «существовавший порядок остался без существенных изменений». В то же время, по его мнению, на севере, «в области Эрзи водворение русского владычества имело характер завоевания страны и поэтому сопровождалось более глубокими изменениями быта».

В завещании Ивана Грозного, датированного 1572 годом, мордовская территория уже значится как часть Московского государства. Два крупных мордовских отряда под руководством князя Еникея и выборного старшины Кужендея Кельдяева участвовали во взятии Казани в 1552 года. А во время Ливонской войны 1558-1583 годов Мордовия выставляла в войско Ивана Грозного до восьми тысяч всадников ежегодно.

Как мордва жила в России?

Отметим, что в состав Русского государства входили не просто отдельные территории, населенные мордвой, а целые феодальные государства. Мордвины, став россиянами, смогли сохранить личную свободу, религию, традиции и сложившуюся социально-государственную структуру. При этом мордовская феодальная страта — присягнувшая Москве — была включена в господствующий слой Русского государства и позднее обрусела. Некоторые деятели мордовского происхождения достигали в новом государстве высокого социального статуса: становились академиками, министрами, генералами, адмиралами. Наиболее известные из них — графы Мордвиновы. Основатель рода — Ждан Мордвинов был взят в аманаты — почетные заложники, и получил поместье в Копорье — на территории современной Ленинградской области. Род Мордвиновых был внесен в родословные книги, позже Николай I даровал Николаю Мордвинову графский титул, а Александр Мордвинов в конце XIX века даже был предводителем Санкт-Петербургского губернского дворянства.

О прочной интеграции мордвы в Российское государство говорит и тот факт, что патриарх Московский и Всея Руси Никон, устроивший в середине XVII века церковную реформу, был по происхождению мордвином. Он родился в селе под Нижним Новгородом — на исконной территории мордвы, и историки считают, что он был именно мордвинского происхождения. Хотя сам Никон на Соборе 1655 года называл себя «русским».

Сравнительный анализ мордовских земельных владений XVI века показал, что они не уступали русским ни по количеству, ни по качеству — а по праву первовладельцев даже превосходили их. При этом мордовские крестьяне, в отличие от русских в центральной полосе, сохранили личную свободу — такое льготное положение побуждало их поддерживать московскую власть и видеть в ней гарантию своего статуса.

Мордву ущемляли в России?

В 1630–1640-х годах южная граница Московского государства прошла по мордовской территории от Шацка на Инсар, Саранск и Симбирск. Чуть южнее в 1663 году построена Пензенская крепость (лингвисты само название Пенза выводят из мордовского пе-нза — буквально место конца, граница). Всё большая интеграция мордовских земель в Московское государство сопровождалось ликвидацией остатков автономии мордовских князей, перенесением на их территорию московских налоговых и административных функций и массовой раздачей местных земель русским помещикам. Все эти действия Москвы способствовали массовой миграции мордвинов с исторических земель.

«Оценивая положение, в котором очутилась мордва под русским владычеством de jure, — писал исследователь Иван Смирнов, — мы не в состоянии будем понять, почему она принимала такое деятельное участие во всех народных движениях XVII–XVIII веков, почему в течении этого же времени она массами бросала свои населенные места и уходила в “дикие поля” и степи Саратовской губернии и Заволжья. Почему там оказалось её в конце концов более, чем на коренных местах. Разгадка заключается в административной практике Московского государства, в тех отношениях, которые de facto возникли с расширением русской колонизации на Мордовских землях».

Заселение края крепостными русскими крестьянами из центральных районов страны, захват мордовских земель помещиками и монастырями, злоупотребления бюрократического аппарата приводили к многочисленным конфликтам, развитию разнообразных форм угнетения мордовского народа. Москва пыталась распространить на мордовское население те же правила Соборного уложения 1649 года, что и на русское крестьянство, которое было этим Уложением окончательно закрепощено. Это вызывало противодействие, выражавшееся, как правило, в волнениях. Наиболее крупными акциями противодействия мордвы стали восстания 1656, 1670–1671, 1743–1745, 1756, 1773–1775 годов и массовое движение 1804–1810 годов.

Российская историография не рассматривала, например, массовое восстание мордовских крестьян в начале 70-х годов XVII века как национально-освободительную борьбу — и считала её лишь эпизодом Крестьянской войны 1670-1671 года, когда войска Степана Разина осадили Симбирск. Но даже после отступления Разина на Дон, мордвины под руководством мурзы Акая продолжали противостояние с превосходящей их по численности и подготовке царской армией.

Крупнейшим сражением этой войны стал бой 7–8 декабря 1670 года между более чем 20-тысячным войском повстанцев с двумя царскими армиями у сел Баево и Тургенево — сегодня это территория Ардатовского района Республики Мордовия. В результате сражения в окрестностях Арзамаса и Саранска царские войска практически полностью уничтожили мордовское население — физически были устранены около 10% мордвинов.

Только в Арзамасе, историческом центре северо-мордовских земель, было казнено свыше 11 тысяч человек.

Немецкий ученый, современник событий Иоганн Марций, исследовавший эту войну, писал о репрессиях: «Тех, что попались живыми в руки победителей, ожидали... жесточайшие муки: одни пригвождены были к кресту, другие посажены на кол, многих подцеплял за ребра багор... Но никого не наказывали строже, чем казаков мордвинов...» Эти карательные акции вызвали массовое бегство мордвинов из родного края.

Новые попытки закрепощения мордовских крестьян в эпоху Екатерины II также мотивировали мордву принять участие в Крестьянской войне 1773–1775 годов. В многочисленных повстанческих отрядах под руководством Емельяна Пугачева, по разным источникам, участвовало более 40 тысяч человек из числа мордвинов. Последовавшие за восстанием репрессии вызвали новые десятки тысяч жертв и беглецов из родных мест.

Фактически действия Москвы в отношении морды в XVII–XVIII веках мы можем квалифицировать как настоящий геноцид. Итогом этой политики стало то, что мордва на своих коренных землях стала национальным меньшинством.

Задачей метрополии после ряда национальных восстаний стало не просто физическое устранение наиболее активных слоев населения, а планомерное подавление любых ресурсов мордвы для последующих попыток обретения самостоятельности.

Как писал уже в XIX веке чиновник по особым поручениям при нижегородском губернаторе Павел Иванович Мельников (известный позже как писатель Андрей Печерский), политика ассимиляции заключалась в том, что стали «всеми способами заботиться о наибольшем усилении русского населения между инородцами,.. не позволялось в мордовских деревнях заводить кузницы и даже земледельческие орудия и другие металлические вещи, необходимые в домашнем быту, дозволялось покупать только в городах и притом в самом ограниченном количестве… В тоже время приняты были деятельнейшие меры к распространению… христианства, главное, к утверждению ее [мордвы] в истинной вере и к возможно большему обрусению».

Христианизация мордвы проводилась методом запугивания. Указ царя Фёдора Алексеевича от 16 мая 1681 года угрожал отдать непокрестившихся мордвинов «в поместья и вотчины некрещенным мурзам…». Указом Петра I от 9 апреля 1718 г. мордовские дворяне, отказавшиеся от крещения, лишались своих поместий и вотчин.16 Лишь к середине XIX века эта политика дала свои результаты, и большая часть мордовских дворян приняла христианство в форме православия.

В 1775 году Мордовский край перестал существовать. Он был административно разделен между Нижегородской, Пензенской, Симбирской и Тамбовской губерниями. Это нарушило экономические и культурные связи между мордовскими поселениями и семьями, жившими теперь в разных губерниях. Но дисперсность расселения, вызванная целенаправленной политикой российских властей создала и существенные предпосылки для последующей, более интенсивной чем у соседних народов, ассимиляции мордвы.

Что из себя представлял мордовский народ после этих репрессий?

Описанные выше исторические потрясения, следовавшие непрерывной чередой на протяжении столетий, неоднократно разрушали и видоизменяли социальную структуру мордовского общества, формы его политической организации и религиозного мировоззрения.

Исследователи выделяют три основы мордовского общества, которые либо не были разрушены, либо быстро восстанавливались после очередных репрессий: это хозяйственный уклад жизни, обусловленный средой обитания, сельская община — основная социальная форма мордовского общежития, и язык, определявший вместе с антропологическим типом национальную специфику. Именно сохранение этих трех важнейших компонентов экономической, социальной и духовной жизни позволило мордве устоять против русификации и сохранить национальную идентичность.

Либерализация общественной жизни со второй половины ХIХ века стимулировала экономическое и культурное развитие мордовского народа. Согласно данным Первой всеобщей переписи населения Российской империи, в 1897 году в стране проживали 1023 тысяч человек, назвавших мордовский язык родным. В десяти губерниях, где они проживали наиболее компактно, насчитывалось 34 дворянина, 4940 казаков и 10499 мещан мордовской национальности.

Основным же сословием (свыше 98%) мордовскоязычного населения было крестьянство. Его экономические показатели в крае превышали уровень крестьян других национальностей. Оно являлось не просто единственной перспективной социальной группой народа, способной устоять перед ассимиляционными процессами, но своей перманентной этнической подпиткой делало возможным существование других групп мордвы, значимых в социальном отношении.

Перепись не зафиксировала профессионалов, ведущих какую-либо деятельность на мордовском языке, но уже можно было говорить о появлении мордовской интеллигенции, которая в меру сил и возможностей старалась отстаивать интересы народа.

Какие идеи были у мордовской интеллигенции?

Борьба мордовского народа за свои права в ХХ веке имела ряд существенных отличий от движений прошлых столетий. Прежде всего это было связано с общим ходом исторического развития России и появлением национальной интеллигенции, включившейся в борьбу уже не только за гражданские права, но и за возрождение мордовской государственности. Мордовское национальное движение развивалось в новых формах: на ниве просвещения, печати, местной политики.

Почти все мордовские интеллигенты в этот период сочетали просветительскую работу с активной общественной деятельностью. Последняя выражалась в критике местных чиновников, имперского правительства и существующих порядков вообще.

Революционные волнения начала XX столетия естественным образом втянули в свою сферу и мордовских интеллигентов. Используя демократизацию общественной жизни, их представители старались способствовать развитию национального самосознания в местной среде.

В 1906 году в Саранске — тогда Пензенской губернии — мордвин по национальности Владимир Васильевич Бажанов начал издавать первую национальную газету «Мужик» — на русском языке, но пропагандирующую национальный мордовский дух. Газета тиражом 9600 экземпляров была ориентирована на крестьянское население и писала о его проблемах. После выпуска 22-го номера газеты Бажанов был арестован и выслан в Вологодскую губернию, газета была закрыта за публикацию политических текстов.

Выпускники Казанской учительской семинарии во главе с Елисеем Скобелевым организовали в 1906 году первое мордовское училище для подготовки учителей. Скульптор Степан Эрьзя внес мордовские образы в скульптуру — и получил мировое признание на выставках в Венеции и Милане. Поэт Захар Дорофеев начал писать на родном языке и выпустил букварь на мордовском — «Валда ян».

Активное участие мордовских интеллигентов в общероссийских демократических преобразованиях привело к избранию в I-ую Государственную Думу нескольких депутатов мордовской национальности. При этом трое из них: Алексей Аладьин, Степан Аникин и Григорий Ульянов возглавили в новоявленном парламенте радикальную фракцию «трудовиков». Многие законопроекты выдвинутые ими и одобренные Думой имели общероссийское значение и стимулировали развитие демократических процессов у всех народов страны. Аладьин позже читал лекции о России в США, боролся против ущемления царским режимом инакомыслящих, сотрудничал с британскими газетами как журналист.

Показателем социальной зрелости мордовской интеллигенции стало образование в мае 1917 года в Казани первой национальной организации — «Мордовского культурно-просветительного общества» во главе с профессором, первым мордовским ученым-энциклопедистом Макаром Евсевьевым. Оно было создано с целью «объединения интеллигентных и народных сил мордвы для подготовки мордовского народа к жизни при новом государственном строе… и для поднятия культурного состояния мордвы».

Как национальное движение питало идеями революцию?

В российской историографии национально-освободительные идеи не афишируются. Вместо них в советских учебниках говорили о социально-политическом движении, без разделения на национальности. А между тем, именно они явились сильнейшим катализатором общественного кризиса. Не учитывая их, мы никогда не поймем причин побуждающих сражаться на стороне большевиков национальные соединения: латышские бригады, кубанские казачьи дивизии, мордовские соединения.

Политика поощрения национального равноправия привлекла на сторону большевиков представителей национальных окраин. Декларация прав народов России — один из первых принятых Советской властью документов — имела для них большее значение, чем принятые тогда же, в 1917-м, декреты о мире или земле.

Принцип национального равноправия не просто декларировался, но и последовательно внедрялся большевиками в административную практику. В волостных и уездных советах мордвины имели своих представителей. Они стали избираться председателями волостных комитетов, входить в уездные и губернские органы управления. При исполкомах уездов и губерний, где доля мордовского населения была значительной, открывались специальные национальные мордовские отделы. Аналогичные органы функционировали при Народном комиссариате просвещения и Наркомате внутренних дел. При ЦК РСФСР, а также партийных комитетах создавались мордовские секции РКП(б). Они, по сути, являлись национальными политическими организациями, чьи программы и деятельность не только определялись тактикой большевистской партии, но и выражали коренные интересы мордовского народа в государственном строительстве.

Обучение грамотности — в том числе, на родном языке, профессиональное освоение основных сфер духовной жизни: литературы, театра, музыки, живописи, скульптуры, — после Гражданской войны оказало благоприятное влияние на развитие национального самосознания мордвы. В городах региона и даже в Москве началось издание газет на эрзянском и мокшанском языках, рост национального самосознания привел к созданию в 1930 году в составе РСФСР Мордовской автономной области, а затем — Республики.

Как сталинский режим вновь подорвал основу национальной самостоятельности мордвы?

Позитивные культурные процессы уже с конца 1920-х годов стали перекрываться негативными явлениями политического и социально-экономического характера. Руководство СССР стремилось к созданию гипертрофированной военной промышленности и армии.

Главной проблемой социалистической индустриализации стал поиск дешевой или вообще бесплатной рабочей силы, сырья и продовольствия. Эту задачу должна была решить коллективизация — очередное закрепощение крестьянства. Зажиточное крестьянство было репрессировано, а продукт колхозов — совместных хозяйств под контролем государства — переходил в госсобственость. Сами колхозники работали за мизерную плату в рамках экономического и внеэкономического принуждения, что подходило под определение Карлом Марксом феодально-крепостнического состояния.

В результате коллективизации были созданы условия, побуждающие крестьян к бегству из закрепощенной деревни. Для мордовского крестьянства этот урон был особенно значительным:

— во-первых, удар был нанесен по единственно жизнеспособному социальному слою, который являлся базой формирования и роста мордовской интеллигенции, других социальных групп;

— во-вторых, фактическое закрепощение мордовского крестьянства, не имевшего исторического опыта жизни в крепостном состоянии, привело к коренной ломке национального менталитета, к чувству национального унижения, что в совокупности с тяжелым экономическим положением колхозников создало предпосылки для массового бегства мордовских крестьян из общин;

— в-третьих, коллективизация физически уничтожила часть мордовского населения. И дело заключалось не только в прямой гибели тысяч людей. Попадание в результате переселения в русскую среду по отдельности мордовских семей означало для них ассимиляцию уже в следующем поколении;

— и, наконец, в-четвертых: проходившие одновременно процессы создания мордовской государственности и коллективизации зафиксировались в памяти народа в виде причинно-следственной связи, что нанесло огромный ущерб его национальному самосознанию.

Мордовские крестьяне ответили на сплошную коллективизацию массовым протестом. Уже в первую треть 1930 года в массовых волнениях и восстаниях, как указывало ОГПУ, «по далеко не полному подсчету», участвовало «свыше 35 тысяч человек». Наибольшей активностью отличались районы с преимущественно мордовским населением. В полной мере сознавая репрессивный характер коллективизации, сталинское руководство предельно упростило процедуру репрессий: выселений, арестов, лишения собственности. Накануне «сплошной коллективизации» начались аресты. В 1929 году в Мордовии по статье 58 Уголовного кодекса (за так называемую антигосударственную деятельность были осуждены 1230 человек, а только за первые три месяца 1930 года — 2363 человека. В начале 1930 года из Мордовии планировалось выселить 1200 семей общей численностью 8 400 человек. В последующие годы масштабы репрессий значительно увеличились.

Массовые аресты и казни в 1936–1938 годах, которые вслед за крестьянами захватили деятелей науки, литературы, искусства, партийных активистов на местах, нанесли удар по остаткам национальной демократии. В 1938 году активные сторонники развития единого мордовского языка были расстреляны или посажены в концлагеря по обвинению в «буржуазном национализме». Идеологически было взято направление на принудительный раскол мордовского языка на эрзянский и мокшанский — это подготовило педалирование идеи раскола мордвы на два народа.

В результате всех этих репрессий был практически уничтожен первый слой национальной интеллигенции.

Население Мордовии за десятилетие 1930-х сократилось с 1430 тысяч человек до 1149 тысяч, а численность непосредственно мордвинов сократилась на 100 тысяч человек. При этом доля мордвы в населении республики уменьшилась с 40 до 34 %. В переписи 1939 года население Мордовской АССР указано на уровне 1456 тысяч человек. Но современные исследователи считают эти цифры результатом прямых фальсификаций.

Репрессии 1930-х годов надолго отвернули национальные управленческие кадры даже от идеи развития мордовского языка и мордовской культуры. Едва ли не обязательным элементом партийной и управленческой карьеры в Мордовии стала демонстрация пренебрежительного отношения к языку, истории и культуре своего народа. В рамках бытовавшей в стране командно-административной системы бюрократический аппарат Мордовии формировал традиции национал-нигилизма в своей среде, активно внедрял их в общественное сознание.

После репрессий Мордовская автономия не только не выполняла своей главной функции — создания оптимальных условий для развития мордовского народа, но даже способствовала его политической и психологической дезинтеграции, делала практически беспомощным перед бессистемным и разрушительным выкачиванием из его среды людских и материальных ресурсов.

Более 200 тысяч жителей Мордовии погибли во время Великой Отечественной войны — непосредственно на фронте или от голода и переутомления.

Как сложился новый этап в жизни страны для мордвы?

В результате либеральных сельскохозяйственных реформ Георгия Маленкова, занимавшего первые должности в СССР после смерти Сталина, жизнь в деревне стала более или менее нормализоваться и численность населения Мордовии стала вновь расти. К 1959 году она превысила 1 миллион человек, из которых 35,8 % являлись мордвинами.

Однако до конца XX века о возрождении национального самосознания мордовского народа можно было забыть. Курс на создание «советского народа» не предполагал разделения на национальности и активизировал политику ассимиляции и целенаправленного понижения доли мордвы в населении автономии.

К самостоятельному бегству жителей из деревень добавился их организованный вывоз за пределы Мордовской АССР. Только на целину на постоянное проживание было отправлено около семи тысяч семей.

В 1950-х — первой половине 1960-х годов ежегодно в Сибирь, на Дальний Восток, в Молотовскую и Калининградскую области переселялось около 500–700 семей из Мордовии. Это привело к резкому сокращению населения республики, и Совет министров СССР вынужден был на это реагировать: уже во второй половине 1960-х планы ежегодного вывоза мордвинов с исторической территории сократились до 300–350 семей в год, в 1970-е — до 100–200 семей. Всего за послевоенные годы из сельской местности Мордовии организованно и целенаправленно было переселено около 15 тысяч семей — молодых, энергичных людей трудоспособного возраста. В циркулярах из центра подчеркивалось, что переселять надо «лучших колхозников».

В рамках политики создания «советского народа» на базе русского языка и русской культуры в 1960-е годы началось вытеснение мордовского языка из школ. В результате выросло целое поколение, не умеющее читать на родном языке. В других сферах национальный аспект, по сути, сводился лишь к фольклору, что придавало им лубочный характер и перекрывало пути выхода к современной культуре.

В совокупности эти меры привели к дальнейшему снижению численности мордвы.

— Перепись 1970 года показала 1263 тысяч человек мордовской национальности;

— 1979 — 1192 тысяч человек;

— 1989 — 1154 тысяч человек.

Общее уменьшение количества населения, связанное с резким падением рождаемости, за 30 лет составило 11 %. Эта тенденция коснулась не только самой Мордовии. Доля мордвы в населении исторических территорий проживания этого народа сократилась: в Куйбышевской области — до 3,6 %, в Пензенской — до 5,7%, в Ульяновской — до 4,4 %. Примерно такие же темпы снижения наблюдались и в самой автономии: с 1991 года в Мордовии отмечается общий отрицательный естественный прирост.

Впрочем, нужно оговориться: этот процесс является общим и для финно-угорского населения Мордовии, и для русского. А процесс активного убывания мордовского населения связан не только со смертностью или низкой рождаемостью, но и ассимиляцией и стимулированной миграцией из сельских районов Мордовии в регионы с более высоким уровнем жизни.

Как происходило возрождение самосознания мордвы?

К 1980-м годам мордовский народ был единственным в Поволжье и одним из трех во всем Советском Союзе, численность которого непрерывно сокращалась на протяжении десятилетий. Одновременно шло уменьшение доли коренного населения в самой Мордовской республике.

Тяжелая демографическая ситуация дополнялась неблагоприятной психологической обстановкой. Исследователи описывают ее как «засилие шовинистически настроенных бюрократов на ключевых постах», «ренегатские настроения значительно части мордовской интеллигенции», «национальный нигилизм, привитый молодежи». В столице Мордовии во второй половине XX века не было ни одной школы, где обучение велось бы на мордовском языке, а говорить на национальном языке в обществе считалось неприличным.

В таких условиях даже либерализация общественной жизни, начавшаяся во второй половине 1980-х, мало способствовала пробуждению национального самосознания мордвы. Попытки отдельных интеллигентов поднять проблемы сохранения языка, изучения истории родного края носили рекомендательный характер и поэтому были малоэффективны с точки зрения воздействия на бюрократический аппарат.

Более того, эти попытки вызывали в республике настоящую бурю возмущения шовинистически настроенной части русских жителей. Привыкшая считать сложившееся положение нормальным явлением, эта часть населения воспринимала обоснованные тревоги мордовской интеллигенции как «стремление нажить политический капитал», объявила любые разговоры на эту тему «ярым национализмом». Поскольку мордва, разделенная на субэтносы эрзян и мокшан, к этому времени составляла менее трети населения республики, подобная реакция нашла в Мордовии широкую поддержку.

Становилась очевидной необходимость целенаправленной комплексной работы по восстановлению национального достоинства и создания условий для нормального социально-экономического и культурного развития народа. Эти функции взяли на себя национальные общественные организации «Вельмема», «Масторава», «Вайгель». Их деятельность поддержала мордовская часть советского партийно-хозяйственного актива, борющаяся за власть в условиях «перестройки» и смены общественного строя.

Были проведены шесть съездов мордовского народа, которые поставили перед органами власти конкретные задачи по изучению в школах родного языка, изданию национальной литературы, установлению связи с диаспорами вне Мордовии. Частью этой работы стали культурные фестивали и просветительские лекции об истории мордвы.

В 1995 году впервые с послевоенных лет главой администрации в республике стал этнический мордвин — Николай Иванович Меркушкин, лояльно относившийся к деятельности национальных организаций. Он пробыл у власти в Мордовии до 2012 года, а затем был переведен на работу губернатором Самарской области. Время его работы в Мордовии связывают с политической стабильностью и улучшением межнациональных отношений в республике.

Совместные усилия национальных общественных организаций и лояльных к ним органов новой власти дали благотворные результаты. В республике были открыты Национальный театр, факультет, а затем целый институт Национальной культуры, принят Закон о государственных языках, расширилась сфера обучения и применения мордовского (эрзя и мокша) языка, увеличилось количество национальных изданий, оживилась работа с диаспорой, и, что особенно важно, изменился социально-психологический климат для мордовского, особенно городского, населения республики. Несмотря на малоорганизованость и внутренние противоречия на субэтническом уровне, национальное движение стало важным участником социально-политических событий в республике.

Активность и четкая деятельность в рамках закона придали Межрегиональному общественному движению мордовского народа авторитет в финно-угорском мире и руководстве России. В Саранск — столицу Республики Мордовия — была перенесена штаб-квартира Ассоциации финно-угорских народов России (АФУН). При Мордовском государственном университете был открыт Межрегиональный научный центр финно-угроведения и Финно-угорское филологическое отделение. А самому университету, единственному из вузов финно-угорских регионов России, был присвоен статус «Национального исследовательского университета».

Ярким свидетельством повышения уровня национального самосознания у мордвинов, живущих в автономной республике, явились результаты переписи 2010 года, показавшие рост доли мордовского населения в республике за восемь лет с 30 до 40 % при общем сокращении числа жителей.

Почему в процесс национальной самоидентификации вновь вмешалась власть?

Рост национального самосознания в Мордовии явно напугал федеральные власти. Перестало соблюдаться существовавшее еще с советских времен межсубэтническое соотношение в органах управления регионом. На должности министра и культуры и печати были назначены люди, не знающие мордовского языка, было заменено руководство АФУН и Межрегиональной общественной организации мордовского народа. Началось целенаправленное вытеснение национальных кадров не только из органов управления, но и из сферы науки и образования. Если в 2010 году во главе всех трех вузов в республике находились мордвины, то уже к 2019 году этнический мордвин возглавлял только один университет.

К 2016 году лишь две кафедры из шести, занимавшихся изучением мордовской истории и филологии, возглавляли этнические мордвины. В Историко-социологическом институте сократилось число мордвинов среди заведующих кафедрами, в Институте национальной культуры из четырех «мордовских» отделений ни одно не возглавлял мордвин.35 Сокращение штатов, под видом «оптимизации» шло за счет кафедр, ответственных за направления мордовской национальной культуры. В 2019 году осуществило последний выпуск Финно-Угорское отделение Мордовского госуниверситета.

Эксперты видят проблемы в возвращении в России идеи «единого народа», характерной для СССР. Изменение морально-психологического климата в республике привело к негативным последствиям: вновь возросла миграция за пределы Мордовии, усилилась социальная апатия, долг на душу населения в республике стал самым большим в России. По результатам переписи 2021 года, общая численность населения республики уменьшилась за десять лет с 835 тысяч человек до 783 тысячи жителей. При этом доля мордвы упала с 40 % до 37 %. По результатам переписи в других регионах, мордвинами перестали себя называть 45% из тех, кто ранее причислял себя к этой народности: с 744 тысяч человек в 2010 году до 484 тысячи человек. Вновь, как и в советское время, эксперты видят проблему в фальсификациях во время обработки данных переписи.

Еще одной проблемой стали призывы к разделению единого национального движения на эрзянскую и мокшанскую составляющие. В начале ХХ века в борьбе национальной интеллигенции за мордовскую автономию такой тенденции не наблюдалось. Какие-то намеки в этом отношении можно, при желании отыскать лишь в административно оформившейся в 1930-х годах автономной области-республике при распределении руководящих должностей, но они никогда не достигали уровня призывов к разделению мордвы на два отдельных народа: эрзянский и мокшанский. Поэтому такая проблема после многих десятков лет существования единой автономии для многих явилась полной неожиданностью.

Хотя все съезды мордовского народа в своих резолюциях утверждали его единство, термины эрзянский и мокшанский народы постоянно упоминались в программах местного телевидения, в газетных статьях, а позднее появились в учебной литературе и официальных документах государственных органов. Идея разделения, говорят эксперты, латентно поддерживается шовинистами и активно внедряется в общественное сознание.

Есть ли другое будущее у мордовского народа в России?

«Планируя» будущее мордовского народа, необходимо подчеркнуть, что, как и в случае с другими регионами и народностями, любые аспекты развития мордовского народа в настоящее время связаны с национальной политикой Российской Федерации. Поскольку, за редким исключением, в составе Российской Федерации у представителей местных национальностей нет возможности влиять на федеральную политику, современный курс на создание единой российской нации не способствует национальному развитию мордвы, как и других этносов страны.

В то же время, следует заметить, что политика унификации уже реализовывалась в рамках Российской империи и Советского Союза, её результаты известны: она привела к распаду всей страны, а не к уничтожению конкретных народностей. Речь должна идти о едином гражданстве, а не о единой мифической общности людей, говорящих на одном языке и думающих одинаково. Это будет лучше для всех народов страны, в том числе для государствообразующего русского народа.

Оптимальный уровень развития национального самосознания мордовского народа подразумевает нахождение во главе Республики Мордовия, ее правительстве,

Ассоциации финно-угорских народов РФ и Межрегиональной общественной организации мордовского (мокша, эрзя) народа специалистов, чьей задачей будет осуществлять развитие этих направлений, а не разрушать их.

Поскольку мордвины не создали устойчивого — в смысле самосознания и родного - языка городского слоя, сохранение и возрождение мордовского народа прямо зависит от сохранения и возрождения национального села. Необходимые для этого меры давно известны: создавать и сохранять в этих селах рабочие места — основу появления других учреждений инфраструктуры.

Если в Республике Мордовия указанные меры можно осуществлять целенаправленно, то для мордовской диаспоры, дисперсно разбросанной по огромной территории России и соседних стран, это, разумеется, проблематично. В условиях продолжающейся деградации российской деревни, видимо, следует ожидать дальнейшего снижения численности мордвы, но этот процесс будет происходить в течение длительного времени. Возможности переселения мордвинов на свою историческую родину ограничены из-за низкого уровня жизни в республике по сравнению с большинством других регионов их компактного проживания. Они могут расшириться лишь вследствие повышения такого уровня.

Также необходимо популяризировать национальную литературу, культуру в целом, осваивать и развивать профессиональное изобразительное и музыкальное искусство, как в традиционных, так и в современных видах, внедрять в школьные программы изучение языка, истории, культуры. Здесь, впрочем, важно не переусердствовать, заставляя, например, этнически русских учеников зубрить все двенадцать или тринадцать мордовских падежей, а также включая в автобусах голосовые дублирования остановок с преимущественно одинаковыми международными названиями по-русски, эрзянски и мокшански. Лучше обратить основное внимание на изучение мордовской истории, интересной для всех.

В современных условиях, когда половина мордвинов считает родным русский язык, ведущую роль в сохранении единства народа играет уже не «общность языка», а принадлежность к общему национальному самосознанию, которое требуется постоянно воспитывать и закреплять.

Разумеется, озвученные в этих пунктах меры являются общими и первыми в возрождении народа, с его развитием они обязательно будут усложняться.